|
Бренд: Filippo Sorcinelli
Пол: Унисекс
Год создания: 2019
Группы: шипровые фруктовые
Верхние ноты: Ладан, Ландыш и Белый кедр
Средние ноты: Гвоздика и Персик
Базовые ноты: Ладан, Пихтовый бальзам, Лабданум, Пачули, Ветивер, Ваниль и Бобы тонка
Страна: Италия
Объём: 100 ml
|
Бренд: Filippo Sorcinelli
Пол: Унисекс
Год создания: 2019
Группы: шипровые фруктовые
Верхние ноты: Ладан, Ландыш и Белый кедр
Средние ноты: Гвоздика и Персик
Базовые ноты: Ладан, Пихтовый бальзам, Лабданум, Пачули, Ветивер, Ваниль и Бобы тонка
Страна: Италия
Объём: 100 ml
-
Описание
Filippo Sorcinelli Духи Quando Rapita in Estasi
Ария из оперы «Лючия ди Ламмермур» Гаэтано Доницетти, которая стала известна благодаря интерпретации Марии Каллас. Сцена темна. Мария Каллас выходит
после нанесения грима. Создание с необыкновенным лицом, огромными глазами и высокими скулами. “La divina”, сильная снаружи и хрупкая внутри. Ее сценический костюм — впечатляющий и элегантный, сами ее движения превращаются в музыку, мелодию лабданума, ванили и осыпающейся пудры. Пьер Паоло Пазолини описал эту женщину как «вечную, архаичную и мифическую», сделавшую театр своим убежищем, местом, куда допускается лишь искусство. Безумие опиума, бобов тонка, пихтового бальзама — основа данной ольфакторной скульптуры. И на лице каждого появляется беспомощность и чувство тупой боли, острой боли, меланхолии из персикового сердца, согревающего в одиночку. Безумие — почти что идеальный мир, состоящий из повреждений, которые неизбежно оставляют шрамы из ароматного ландыша. Момент, в котором вы на сцене, но думаете о том, чтобы скрыться в темном здании в ожидании быть согретым собой и своей жизнью. -
Комментарии 0
Добавить комментарий
Filippo Sorcinelli Духи Quando Rapita in Estasi
Ария из оперы «Лючия ди Ламмермур» Гаэтано Доницетти, которая стала известна благодаря интерпретации Марии Каллас. Сцена темна. Мария Каллас выходит
после нанесения грима. Создание с необыкновенным лицом, огромными глазами и высокими скулами. “La divina”, сильная снаружи и хрупкая внутри. Ее сценический костюм — впечатляющий и элегантный, сами ее движения превращаются в музыку, мелодию лабданума, ванили и осыпающейся пудры. Пьер Паоло Пазолини описал эту женщину как «вечную, архаичную и мифическую», сделавшую театр своим убежищем, местом, куда допускается лишь искусство. Безумие опиума, бобов тонка, пихтового бальзама — основа данной ольфакторной скульптуры. И на лице каждого появляется беспомощность и чувство тупой боли, острой боли, меланхолии из персикового сердца, согревающего в одиночку. Безумие — почти что идеальный мир, состоящий из повреждений, которые неизбежно оставляют шрамы из ароматного ландыша. Момент, в котором вы на сцене, но думаете о том, чтобы скрыться в темном здании в ожидании быть согретым собой и своей жизнью.